Охота на гоголей в средней полосе

Если тихо, они начинают нырять прямо там, где сели. Если дует ветер и волна большая, то будут плыть в сторону спокойной воды под лесом. Моя засидка находится именно в такой спокойной полосе, и вероятнее всего, утки подплывут к моим чучелам. Маскировка не вызывала подозрений, поскольку никаких сооружений не было. Я стоял в грязи, а легкий ветерок шевелил камыши и начисто исключал всякие сомнения. Поэтому гоголи подплывали, как правило, на выстрел. Шевелящийся камыш мешал точному прицеливанию, а оно при стрельбе по гоголям крайне необходимо. Птицы сидят на воде очень низко, и только голова и несколько сантиметров спины могут быть поражены. Малейшая неточность в наводке всегда чревата промахом.

Поэтому я выцеливал тщательно, обязательно дожидался двух, сидящих на одной линии; если сильный ветер мешал, то приспосабливал шест с рогулькой и стрелял с упора. Непременно делал второй выстрел по улетающим, а иногда и по вынырнувшим после первого выстрела.

Очень много случаев было, когда подсаживалась семья. Я выбирал самого крупного - это их родитель. И когда он не взлетал после выстрела, то все остальные от испуга дружно ныряли и почти одновременно появлялись на поверхности. Тогда очень легко еще один гоголь становился трофеем.

Бывало так, что стайка, опустившаяся на воду в ста метрах, вытягивалась в цепочку и плыла прямо к чучелам. И на определенном расстоянии вдруг останавливалась, почуяв подвох. Если расстояние было убойным, то стрелял первым прицельным, вторым на подъеме навскидку. Второй выстрел был более продуктивным, на воду падало от одного до трех гоголей.

 У большей половины охотников, возвращавшихся на причал после утренней зари, на удавке были гоголи. В этом хозяйстве, где только можно было, выставлялись дуплянки. Руководил хозяйством Михаил Борисович Захаров, под стать ему были и егеря - Василий Иванович Дорожкин, Дмитрий Гарусов и др.

Не могу не рассказать о весенней охоте в заливе Панка. В этом небольшом, но очень привлекательном водоеме - издавна любимом месте отдыха, кормежки и укрытия буквально всех пород водоплавающих, притом в течение всего года - с давних времен стоят четыре, иной год пять капитальных засидок. Они не разрушаются даже весенними паводками, когда по Волге несутся льдины и шуга. И здесь есть несколько выставленных гоголятников. Редко мне приходилось охотиться в этом заливе, зато был здесь часто и знал достаточно хорошо возможности этого водоема. 

Стоял я как-то с высаженной подсадной в шалаше, который был сооружен буквально в нескольких шагах от могучей Волги. С наступлением утренней зари здесь все кипит, воздух наполняется запахами прелой травы и камыша, поднятыми прибывающими потоками талой воды, которые катит Волга с севера на юг. Всякая прилетевшая птица начинает азартно петь свою утреннюю песню. А в небе то и дело пролетают пернатые покрупнее. Выше всех над Волгой летят гуси. Эти осторожные птицы идут правильными косяками и, тяжело махая крыльями, оглашают воздух сильными криками. Стороной поодиночке пролетают цапли. Тут парами плавно проходят свиязи, широконоски, шилохвости, совсем низко проносятся чирки, садятся в укрытия от волны и тут же, спрятав головку под крыло, засыпают. Едва успел отплыть на лодке егерь, как подсадная запела. И тут же послышался ответ селезня. Еще толком на рассвело, да и кругом могучие деревья укрывали наш бочажок с небольшим зеркалом открытой воды. Селезень буквально вынырнул из этих деревьев и без всякого облета, с разинутым клювом и шипением, плюхнулся рядом с уткой.