Особенности национальной шведской рыбалки весной

Том к этому времени уже успел расправиться с утренним уловом, смотаться в банк по делам, закоптить судачков и настрогать филе. Эва ставит свой знаменитый пирог в духовку, а мы продолжаем постигать абсолютный стандарт. Небо ничего не шепчет и периодически поливает моросящим дождичком. Ветра нет, на улице свежо и тихо. Птахи поумолкли - кому охота в такую погоду глотку понапрасну драть... Только где-то за домом дурной фазан устроил разборки своей подруге и орет на нее словно железкой по стеклу. Том подбирает с земли каменюку и запуливает куда-то за хозблок. Скандал стихает.

Вечер плавно движется ко дну. Не рассчитали...Толстяк начал спорить с Ленкой на бутылку, что до их домика метров пятьсот или даже четыреста. Ленка, почувствовав подвох, не соглашалась и поднимала планку до шестисот. В результате она сдалась и все остались довольны. Толстяк выиграл свою же бутылку, но бежать за ней пришлось не Ленке, как он рассчитывал, а ему. Позвонили другу Каале, сыну друзей Тома, тоже заядлому рыбаку. Договорились, что он нас с Толстяком захватит завтра на лесные озера на форель. На том с Томом и разошлись опосля второй.

Утро, 06-30, красит, как всегда, но не всегда зеркало, но с этим можно бороться и жить. И не надейся - это ты! Быстро заливаю колосники стаканом каких-то сладких холодных пузырей типа местной Фанты, бросаю в топку пару бутербродов с ветчиной, снасти в охапку и на выход. Каале уже ждет около своего Сааба. Старинный обряд рукопожатий, падаю на заднее сиденье и отчаливаем за Толстяком. Толстяк маячит во всей своей утренней красе в окне кухни. Судя по голому бюсту героя (ниже не видно) - он только встал, неудовлетворен самоосознанием, самокритикой и мучим уже решенными мною проблемами. Пока мы с Каале перекуриваем - 5 минут - он появляется в дверях уже в полной выкладке. Втискивается на переднее сиденье и Сааб плавно набирает скорость по трассе в сторону Мальмё.

Каале 28 лет, не женат, живет, работает медбратом анестезиологом в одной из клиник города Остерзунд на севере Швеции, и там же учится в университете на врача. Это черт знает где, говорит, что-то около 100 миль. С языка почти сорвалось, мол, да я в день по сто миль накручиваю по Москве, типа 10 миллионов населения и все такое. Потом выясняется, что одна шведская миля, и такая есть, равна примерно десяти километрам. Во как! Ловит с детства, которое и провел в городке Хёрби. Приехал на неделю к родителям и заодно и половить. Место, куда мы едем, знает давно, без форели не уходил никогда. Трудно, но с учетом имеющегося шведского опыта, верится. Ловит нахлыстом, к чему приобщился года два назад. Купил себе палку Vision с ABUшной катушкой, мушки вяжет сам. Щука и судак его уже не греют, перешел на форель и лососевых, которых также ловит там где-то у себя на севере.

Через час приезжаем куда-то в лес, по очень хорошей грунтовке проезжаем куда-то вниз. Такое впечатление, что мы были в горах, перепад на взгляд метров около 50-60. Переезжаем несколько речушек по аккуратненьким деревянным мосткам, или это одна так петляет, или надо поправить прицел. Это уже Толстяк, который наверно его с утра не поправил. Ну, как говорит мой отец, это личное дело каждого коммуниста.