Двадцать дней охоты с ястребом

Позвать ее на руку не заняло секунды, и мы продолжили свой обход охотничьей территории. Счастливая цапля еще некоторое время кружила над нашими головами, скрипучими криками высказывая свое к нам отношение, но не рискуя снизиться. Наконец успокоилась, лениво взмахивая крыльями, улетела в сторону близкого Днепра.

Мы с Игорем разошлись на десяток метров и прочесали лежащее на пути большое заброшенное коровье пастбище. Сухие метелки травы ломались под ногами с хрустом и облачками легкой пыли. Обычных здесь куропаток не наблюдалось, зато было полно заячьих 'катышков' разной степени свежести. Отсутствие куропаточьих выводков стало вполне объяснимо, когда я вспомнил, что вчера именно в этом месте во время обхода лесник видел взрослого дикого тетеревятника. Мы завернули в посадку сосны, частым гребнем разлегшуюся по верху небольшой возвышенности. Действительно, вокруг упавшего дерева широко разбросаны ажурные куропаточьи перья. Значит, куропатки, как почти всегда бывает после удачной атаки хищника, надолго покинули поле. Зайцы же посещают его только ночью, днем отсиживаясь в прохладе леса или густых зарослях дерезы. Рассудив так, мы отправились к последнему на нашем маршруте водоему.

Это озеро уникальное среди прочих на Лесных озерах. Дело в том, что оно искусственного происхождения и история его относительно недавняя. Озеро в своем роде является памятником событиям, происходившим в нашей стране десятки лет тому назад. Но стоит рассказать обо всем по порядку.

Жил в этих местах человек, которого в наши дни назвали бы частным предпринимателем (а в те, не столь давние, его называли кооператором) с простой украинской фамилией - Черепаха. Насколько я знаю, его отличало редкое буйство фантазии: то он пытался наладить выпечку особого хлеба и строил специальную печь, то создавал мастерскую по ремонту мебели в трех километрах от города. Но главный его проект по масштабности, конечно, в приложении к местным условиям нашей провинции, был сродни былому намерению СССР обратить сибирские реки вспять. Пан Черепаха решил разводить лягушек, причем не наших простых озерных шкреков, а столь ценимую французскими гурманами крупную разновидность с поэтичным названием на латыни Рада Радибунда.

С помощью специально завезенного земснаряда он прорыл в песчаной почве стометровую канаву, изогнутой формой похожую на классический бумеранг. Закупил личинок пресловутой Радибунды и заселил ими водоем. Но затея не удалась. Не берусь сказать, что было тому виной, так как слышал несколько версий. По первой, исследовав выросшую в Украине лягушку, французы нашли ее не пригодной для употребления в пищу, то ли по причине нашей экологии, то ли она успела скреститься с местным шкреком и потеряла качество. По второй - не пожелавшие жить в специально вырытой для них канаве радибундики расселились по всем окрестностям, так что собрать их для вывоза во Францию стало делом совершенно нереальным. По третьей - лягушек не выпустили из нашей страны на таможне (наверное, придрались к отсутствию у земноводных иностранных паспортов с визами). По четвертой - расходы на перевозку 'живого товара' к месту, где он пользуется спросом, перекрыли бы всю возможную прибыль от его реализации. Наконец, по пятой - несчастного кооператора с его оригинальной идеей просто 'съело' государство, задавив непосильными налогами... Есть и другие версии, но я думаю, что и приведенных вполне достаточно для любого читателя, чтобы выбрать концовку истории себе по душе.